Трагедии России в судьбе устьлабинки

Жительница Усть-Лабинска - 80-летняя Нина Николаевна Аванесова, в девичестве Шестерикова, позвонила в редакцию с просьбой опубликовать благодарность участковому уполномоченному районного отдела МВД майору полиции Александру Федорко. Конечно же, мы поинтересовались поводом для благодарности. Услышав ответ, мы напросились к Нине Николаевне в гости: интересно стало с первых слов рассказа. По сути, это не только ее личная трагедия. В ней описывается несколько тяжелейших этапов современной истории России: война, репрессии, развал Союза и межнациональные конфликты. 

Дело в том, что всю свою сознательную жизнь Нина Николаевна искала двоюродную сестру или близких, поскольку о себе и отцовской ветви ей почти ничего неизвестно. И постоянно возникали какие-то препятствия.

Неудачный аборт и «дочь врага народа»

Нина Николаевна родилась в 1940 году на Волге, в селе Шиловка Ульяновской области. Когда ей исполнился год, началась Великая Отечественная война. Мама, которой было всего 20 лет, ждала в то время второго ребенка, отец собирался на фронт. 

–До сих пор никто не знает причину, но в августе того же 1941 года моего отца – Николая Васильевича арестовали, а в декабре того же года расстреляли по части 10 знаменитой 58 статьи УК РСФСР – антисоветская агитация и пропаганда, - рассказывает Нина Николаевна. - Это произошло в Куйбышеве (ныне Самара) по приговору областного суда. То есть он даже на фронт не успел попасть. Мама, когда узнала, что отца арестовали, решила избавиться от ребенка. В те времена это можно было сделать только подпольно. Что-то пошло не так и после аборта мама умерла. Меня забрала к себе бабушка – мамина мама, Анна Ивановна Цитаринская. Она была еще молодая - всего 42 года – и вместе мы перебрались в Баку. О том, что отца расстреляли, мне маленькой, не рассказывали, говорили «пропал без вести». Лишь родная тетка, которая почему-то меня ненавидела, всегда называла «дочерью врага народа». Что это означает, я поняла позже.

На Волге, в селе Ставрополе осталась мать отца и его брат с дочкой Лидой, которая была старше Нины на четыре года. Только им было известно, за что расстреляли отца, что он был за человек, кто его родители, что с братом и что вообще происходило с момента свадьбы родителей в 1939. 

Отец Николай Шестериков (слева) в форме младшего инструктора ОСОАВИАХИМа с мамой и братом Александром. Довоенное фото.

В день свадьбы родителей (слева в белом) с родными на берегу Волги.

Мама Зоя и бабушка Анна Цитаринская.

Весточка с родины и новый дом

И вдруг, в начале 1950-х годов, в Баку, на адрес дома, где жила Нина с бабушкой, пришло письмо от второй бабушки и сестры Лиды все из того же самарского села Ставрополье. Прислали коротенькое письмо, фото бабушки, сестры, отца с братом и 500 рублей. В письме говорилось, что сестра поступила в Саратовский университет. На присланные деньги Нина купила патефон с пластинками и была очень рада подарку. Ей тогда было всего 10 или 11 лет, поэтому в другие подробности она не вдавалась.

Однако, когда Нина отправила ответное письмо по указанному адресу, спустя полгода оно вернулось с пометкой «адресат не найден». Связь оборвалась.

В Баку Нина Николаевна выросла, вышла замуж за местного жителя, родились дети, но про сестру не забывала и продолжала ее искать. Единственную присланную фотографию Лиды она в 1972 году отправила вместе с запросом в университет, где училась сестра, но и внятного ответа не получила, а единственное фото не вернули. 

Нина Шестерикова в детстве.

Писала она и в самарские, и в ульяновские архивы. Однажды даже дозвонилась до местной почты села Ставрополье и выяснила у почтальона, что дом, где жила сестра, сгорел в месте с ее сыном и где теперь проживает сама Лидия и жива ли она вообще, неизвестно.

Нина Николаевна с семьей благополучно прожила в Баку и, наверное, жила бы до сих пор. Но Советский Союз развалился и некогда дружные союзные республики как с цепи сорвались. В начале 1990-х в Баку вспыхнул армяно-азербайджанский конфликт. Когда война только начиналась, родственники мужа – армяне по национальности - решили переехать в Россию. Выбрали Усть-Лабинск. Следом за ними в целях безопасности перебрались и Нина Николаевна с супругом. Так Усть-Лабинск стал ее новым домом. 

 
«Позвонила на авось…»

Периодически Лидия Николаевна возобновляла поиски, писала в «Жди меня», искала через интернет, где в свои 80 лет она прекрасно ориентируется. Кое-что нашла: информацию об отце, который, как выяснилось, в июне 1992 года был реабилитирован Самарской областной прокуратурой, его имя занесено в «Книгу Памяти» Самарской области как имя жертвы политического террора СССР. 

Но главный вопрос – судьба сестры – оставался открытым. Ровно до прошлой недели. 

Ломая голову, каким способом еще можно попытаться отыскать сестру, Нина Николаевна решила обратиться в полицию. Авось помогут, хотя особо и не надеялась. Позвонив в дежурную часть Усть-Лабинского ОМВД, она сообщила свою проблему. В тот же день к ней пришел участковый – Александр Федорко. Он выслушал пенсионерку, записал данные и через три дня пришел с информацией. Увы, печальной. 

Лидия Александровна Бражкина, 1936 г.р. (в девичестве Шестерикова) скончалась в 2012 году, проживала в Самаре, ул. Луначарского, дом 8, кв.126. Но даже узнав такую новость, Нина Николаевна обрадовалась и не теряет надежду, что у сестры остались дети, племянники, внуки, дети отцовского брата, с которыми она очень хочет увидеться и все таки узнать подробности о своих родителях. По крайне мере, круг поиска сузился до Самары и области.

Мы переслали информацию нашим коллегам в «Самарскую газету». Возможно, они согласятся помочь и им на месте проще будет что-то узнать о судьбе родных Нины Николаевны. 

А участковому майору Федорко огромное спасибо за отзывчивость!